Сама она смиренно сидит в темном салоне, но в то же время душа ее парит там, где свет театральной рампы возносит в ее глазах актеров до самих небес. Потому что она уже усвоила умение общаться с эфирной материей, вдохновляющей творца к ее воссозданию.

Жизнь Антоанеты-Марии Стояновой разделена между небольшим семейным книжным магазинчиком в пловдивском селе Браниполе и театральными залами, куда она неизменно заходит с преклонением и трепетом с тех пор, как в старших классах школы ей посчастливилось увидеть на сцене Народного театра имени Ивана Вазова постановку Станислава Стратиева «Замшевый пиджак».

«Даже когда я в первый раз поднялась на большую сцену Народного театра – комендант г-жа Златка Банева провела меня туда, − я разулась и тихо прошлась, как будто в Божьей обители. Это было перед спектаклем «Изгнанники», который тогда сыграли в 200-ый раз в память о Чочо Попйорданове (популярный болгарский актер – прим. ред.). И тогда я почувствовала силу слов – столько актерских выступлений, столько спектаклей. Ведь актеры оставляют на сцене свои души».

Вот уже семь лет Антоанета-Мария увлекает за собой театральных пилигримов – численность группы увлеченных ею паломников столичных театральных сцен растет постоянно. «Когда ты разделяешь магию с как можно большим числом людей, это так сильно и красиво», − верит она. В самом начале она пошла в театр вместе с несколькими своими друзьями, потом вместе с ней на микроавтобусе поехали уже девять человек, до тех пор, пока в минувшем месяце она не устроила перед Народным театром настоящий десант – из двух автобусов «высыпалось» 118 зрителей. Она организует все это одна − покупает билеты, обеспечивает транспорт и нередко на это уходит весь оборот ее книжного магазинчика. И эта ее самоотдача не осталась незамеченной. Неслучайно режиссер Александр Морфов подарил ей один из своих призов «Аскеер» (одна из самых престижных театральных наград в Болгарии – прим. ред.) со словами: За твой мир, который ты сама создаешь! Сама Мария-Антоанета, однако, скромно утверждает, что ничем не заслужила подобную честь.

«Потому что есть люди, которые делают намного больше меня. Мое дело – это всего лишь пылинка. Я просто стараюсь собрать в одном месте людей, чтобы они могли бы пережить в эти тяжелые времена что-то подлинное. Стоит только посмотреть на их радость – ведь на обратном пути в автобусе они запели, вы знаете что это такое, когда человек 50 поют вместе песню «Белый конь» (Песня из спектакля «Изгнанники», автором которой является известный македонский музыкант Влатко Стефановски – прим. ред.)? Это дает им ощущение смысла, и они переживают это событие еще долгое время – недели спустя спектакля они звонят, чтобы поблагодарить меня, чтобы сказать, что подобную магию они до сих пор не испытывали. Сред них есть люди, которым 50-60 лет – врачи, адвокаты, которые, однако, до тех пор не видели, не входили в Народный театр. Войдя в здание, я советую им, какую пьесу посмотреть, что прочитать. А что происходит после спектакля – на встрече с артистами, ведь непосредственно до этого эти люди несколько часов играли, выкладывали себя на сцене и все еще не вышли из роли. И в такой момент, ты можешь прикоснуться к ним, обнять, сделать с ними фото на память, почувствовать их рядом с собой».

В своем книжном магазинчике в Браниполе Антоанета-Мария устроила уголок с воспоминаниями, который сама она назвала «Алтарем театра». Там поставлены ее личные фотографии вместе с выдающимся болгарским актером Велко Кыневым, с любимым Чочо (Петром) Попйордановым, кончина которого настолько потрясла ее, что она посвятила ему рисунки и поэму, каждое слово которой начинается с его буквой “П”. Есть ли среди всех этих замечательных актеров такой, который она воздвигла бы на пьедестал?

«Нет, это невозможно – для меня все они одно целое, − подчеркивает Антоанета-Мария. − Но все же, по-моему, режиссер Александр Морфов − самый великий, и каждый, кто прикасался к нему, знает, о чем идет речь. Ведь что бы ни говорили, как бы ни комментировали, когда 16 лет подряд твой спектакль продолжают играть, потом второй и третий, а залы всегда заполнены до отказа – это говорит само по себе. Есть спектакли – поднимется вокруг них шумиха, но после одного года на сцене их уже снимают с афиши. С его спектаклями же такое не бывает. После них люди выходят из театра в потрясении − это не то, чтобы мурашки по коже пошли, у человека прямо сердце замирает и остается незыблемый след».

Спустя еще несколько месяцев театральные пилигримы Стояновой определят самого достойного среди актеров, чтобы удостоить его своей статуэтки, а пока они готовятся к своему очередному «паломническому» путешествию. На этот раз они посетят представление пьесы незабываемого Радичкова «Попытка полета» в Народном театре. И вместе с ними будет и Антоанета-Мария, которая в который уже раз смиренно присядет в темном салоне. «Там мне хорошо. Я ведь слишком маленькая, чтобы стоять на сцене», − говорит она.

Перевод Вили Балтаджияна